- Дайте две кристальных, две хлебных, одну манговую и одну шоколадную. Для сына, — зачем-то уточнила симпатичная худенькая брюнетка в очках.
- Ваш личный номер, пожалуйста? — вежливо спросил продавец флешек, и, услышав ответ, вбил его в базу данных. Убедившись, что задолженностей у покупательницы нет, он отпустил товар.
Девушка улыбнулась, поблагодарила, сунула запечатанные флешки в сумочку и торопливо вышла из магазина. По дороге домой она остановилась у фруктового автомата, распечатала одну из флешек и воткнула её в разъём. В окошке выдачи появилось спелое манго, а на экранчике с остатком высветилась цифра 14. «Всего пятнадцать?», удивилась она про себя, потому что ещё на прошлой неделе давали по двадцать в одни руки. «Слава богу, кристальные и хлебные продают без ограничений. Но что за жизнь на одной воде и хлебе?». Так, терзаемая невесёлыми мыслями, она добралась до своего подъезда. На пороге квартиры её встретил сын. Детские глаза уже прямо-таки искрились нетерпением.
- Вот, держи, Ивашка, — весело сказала она, протягиваю ему шоколадную флешку. – Только, чур, по одной в день.
Ребёнок радостно закивал и умчался с трофеем.
Кате было тридцать два, и жизнь её сгубила проклятая можжевеловая флешка.
Муж Кати, Алексей, работал начальником маркетингового отдела на ликёро-водочном заводе в Запрудном, где зарплату частенько выдавали не кредитами на личный номер, а продукцией.
Естественно, большая часть стандартных – пшеничных – флешек уходила чернорабочим. На них можно было брать водку низкого пошиба в палёных автоматах на окраине, где они, в принципе, и обретались.
Менеджерам среднего звена доставались виноградные – тут можно было разжиться приличным вином. В привокзальной винотеке стояли автоматы из Испании, Чили, Франции и даже редкие – швейцарские. Самое то для романтического ужина.
Не особо удачливым попадались флешки солодовые, хотя их и в обычных магазинах было навалом. В пивной аллее были представлены чешские, японские, российские и прибалтийские бренды. Германию, почему-то на местный рынок не пускали.
А уж высшему руководству был доступен редкий вид – можжевеловая, иностранная. Автомат, принимавший такие флешки, стоял в отделе дьюти-фри, в международном аэропорту. Оно и понятно: во-первых, производство алкоголя на основе можжевельника велось исключительно за пределами России; во-вторых, руководство завода частенько лётывало в заграничные командировки и отпуска. Надо ли упоминать, что можжевеловые флешки тратились быстро: да и как им не тратиться на деловых банкетах и в предзакатных лучах доминиканского солнышка?
Однако суть в том, что количество высококачественного джина и прочих весьма ароматных и терпких напитков, которое можно было приобрести на эти флешки, было резко ограничено. Их выдавали строго по две штуки на всех один раз в месяц. А высшего руководства на заводе было чуть ли не больше, чем чернорабочих – такова особенность российского бизнеса.
Естественно, за эти флешки среди руководства шла настоящая борьба – каждый норовил урвать хотя бы одну всеми мыслимыми и немыслимыми способами. Иногда жестокими до безумия.
В центре одного из таких конфликтов случайно и оказался Алексей, Катин муж. В один злополучный день к нему подошёл коммерческий директор Охлопков. Подошёл не один, а с предложением:
- Лёха, — фамильярно начал он. И Алексей почувствовал, что сейчас его попросят о личной услуге. – Не в службу, а в дружбу – отвези мне домой пакет. Утром жене свои золотые и бриллиантовые флешки забыл оставить, а она по магазинам собралась. Звонила уже: рвёт и мечет.
Не углядев в этой просьбе ничего подозрительного, кроме того, что это поручение мог бы выполнить и личный водитель Охлопкова, Алексей кивнул и поинтересовался:
- Бонусы будут?
- Будут, — успокоил его Охлопков. – В конце месяца дадим пару лишних виноградных, побалуешь супругу выдержанным чилийским.
- Лучше б кредитами, — вздохнул Алексей. – Жене шубу хотели купить. А накопить на меховую флешку не получается.
- Ладно, — неожиданно согласился Охлопков. – Будут тебе кредиты. Только пакет по дороге не потеряй, — зачем-то добавил он.
Алексей снова кивнул и, получив пакет, отправился выполнять поручение.
По дороге домой он заметил в зеркале заднего обзора чёрный джип. Неизвестно почему, но это его насторожило. Как любитель остросюжетных боевиков, он знал, что появление чёрного джипа в боковых зеркалах сулит главному герою неприятностями. «Ну какой из меня герой», одёрнул себя Алексей и продолжил свой путь.
Подъезжая к дому Охлопкова, он увидел, как пресловутый джип поворачивает во двор за ним, и слегка напрягся. Как оказалось, не зря – не успел он затормозить, как из джипа выскочили двое в чёрном, с автоматами наперевес и побежали к его машине. Алексей едва успел подумать о своей жене и сыне, как мысли его оборвала автоматная очередь.
Двое в чёрном открыли машину Алексея, распотрошили пакет, наши можжевеловую флешку и умчались на своём джипе в неизвестном направлении.
Впоследствии выяснилось, что один из представителей высшего руководства проигрался в карты и задолжал ящик элитного джина одному из игроков. Не получив заветной флешки в означенный месяц, он решил действовать старым и проверенным в девяностые годы поза-позапрошлого века способом.
Отметим, что после этого трагического инцидента борьба за можжевеловые флешки прекратилась – их попросту запретили ввозить в Россию. Однако ни овдовевшей Кате, ни осиротевшему Ивашке это не помогло.