-Комически куплеты! Комические куплеты! Комические рифмованные истории для маленьких и больших! Подходите! Начало через пять минут! Комические куплеты! – конферансье уверенно изображал зазывалу.
Александру захотелось заткнуть уши и сбежать. О, да, конечно же. Ну ооочень комические куплеты. А уж как рифмованы, не передать. «На столе лежит варган, я скормил ему банан, если вам чего-то надо, дгзынь- дгзынь- дгзынь- дгзынь».
-Саша. Ты готов? Саша. Соберись, твой выход.
Когда за плечо тянут, заткнутые уши не помогут.
-Лучший исполнитель комических куплетов, впервые в вашем городе…
Пришлось выходить на сцену и кланяться. Варган – хорошо. Одно «дгзынь» и ползала смеется. А исполнителю даже ненадо оправдывать выражение лица. Но вот куплеты… Почему нельзя ограничиться только варганом?
-Электрический варан тоже кушает банан. Обещали ему водки, дали полведра селедки. дгзынь дгзынь дгзынь дгзынь!
Люди почему-то смеялись. Видимо им совсем не жалко было обманутой ящерицы.
-Пифагоровы штаны экстраполяторов полны. Экстраполированный дух стоит сто пятьдесят мух!
-Папа! Папа, слазь со сцены немедленно! Папа. Это детский утренник! Это МОЕ выступление! – невысокая девчушка отчаянно тянула Александра за штанину.
-Не могу, деточка – серьезно ответил артист – у меня еще четыре куплета. Разве что, хочешь мы споем их вместе! У тебя есть варган?
Девочка неуверенно кивнула.
-Истерический ответ, улыбательный привет, если ваша мама плачет надо дать ей сто конфет! дгзынь дгзынь дгзынь дгзынь!
Еще десять минут выступления, и куплетист-варганист раскланившись, ушел со сцены. Его место занял веселый клоун, с рукавами полными конфетти. В гримерке сидела задумчивая балерина и читала учебник по квантовой механике. Александр пристроился рядом и углубился в сложные формулировки. Перерыв рекомендовалось потратить с пользой. Четыре выступления в день – максимум для фантома. Хочешь жить – умей… что-нибудь умей. Петь умей, танцевать умей, огнем плеваться умей. Настоящий огонь от фантома – величайшая шутка! Когда декорации загораются – зал просто в экстаз приходит. Впрочем, и варган неплохо идет.
-Папа! Папа, слазь со сцены немедленно! Папа. Это детский утренник!
На повторное появление ребенка зрители реагировали даже лучше чем на первое. Детские фантомы считались самыми неустойчивыми, каждые несколько минут такое создание требовало подпитки, зртели знали об этом и бурно радовались редкому зрелищу.
Наконец постановка закончилась. Зрители потянулись на выход. Щедрые и не очень пожертвования летели в ящик для сборов. Конферансье благодарно кланялся. Неожиданно на верхнем ярусе появилась детская фигурка. Все в том же блестящем платье, с аккуратно уложенными локонами. Девочка уселась на перила и беззаботно рассмеялась. Публика взорвалась аплодисментами, поток пожертвований увеличился.
Алексанжр с волнением смотрел на дачь. Этот номер ему отчаянно не нравился. Одна дело когда твой ребенок называет папой чужого фантома, но сидеть на высоте семи метров и беспечно радоваться жизни – увольте. Не детское это дело.
«Хорошо бы и правда уволили…»
Тоскливая мысль проникла в слабо прорисованную голову варганиста. Будто что-то почувствовав, девочка тут же оказалась рядом.
-Папа, ты как? Папа! Ты исчезаешь! Господин директор. Папа исчезает.
Директор-конфераньсе с тревогой посмотрел на Александра.
-Эва, неси аптечку.
Девочка со всех ног бросилась за кулисы. Конферансье насупленно смотрел на Александра.
-Что ты себе придумал? Какое увольнение? А ребенка бросим одного, да? Извини доченька, мы все умерли, театр закрывается, живи как хочешь!
Варганист тяжело вздохнул. Объясняться не хотелось. Ну да, они все умерли. А девочке нужна семья. Любящая и постоянная. Фантом не может умереть второй раз. Пока согласен принимать лекарство и выходить на сцену – живи и радуй ребенка.
Слава богу, Эва уже возвращалась. Послушно проглотив проекцию проддерживающей таблетки, Александр виновато погладил дочь по голове. Девочка улыбнулась.
-Прости. Я постараюсь больше так не делать. Мы тебя не бросим.
-И утренник будет продолжаться?
-Да. Утренник будет продолжаться. Пока ты не вырастешь.
Эва прижалась лбом к прозрачному плечу отца и серьезно пообещала:
-Я никогда не вырасту.