Он был беленький, тепленький и похожий на пельмешек. Такой, знаете, нежный, аппетитный и невинный, что всякому охота куснуть за бочок и радоваться тугой сладкой плоти… И потом пить горячее, свежее, немножко пьяное… Ликовать! Радоваться тому, что даришь кому-то вечную жизнь.
А потом я понял, что он – ангел.
КТО ОН?
Я думал, что он просто младенец. Как все. И что если я его кусаю, то он сперва немножко поболеет, часов двенадцать не больше. А потом обретет вечную жизнь и прочие вампирьи ништяки. Ну, вроде бессмертия и иммунитета ко всем человеческим болячкам. И это все мне нравилось, потому что я думал, что это ж клево – спасти Маленького.
Мы так часто делаем. Когда Маленький уже на исходе, и ничего поделать нельзя, и когда его уже зовут Оттуда… Тогда мы собираемся, голосуем и решаем что вот этого конкретного Маленького нужно вытащить.
Это тоже такой непростой вопрос. Кого вытаскивать – кого бросать. К счастью, тут есть Комитет, он решает за нас. Нам спускают «указиловку». Мол, вот этого Петеньку Кузнецова надо куснуть и овампирить, а вон ту Машеньку Васильеву не трогаем. Не наш клиент. В следующий раз.
Машеньку жаль. Но сказали «не наш клиент», значит «не наш».
Ну там потом между собой мы конечно обсуждаем «кейс», и конечно оспариваем решение Комитета, но все равно нам легче, что решают за нас и что мы как будто не при чем, а просто выполняем чужую волю.
Но знаете! Вот даже один из ста… а приятно, что ты своим гнилым злым вампирьим укусом взял, да и сделал то, что не может сделать толпа докторов! Жизнь подарил… Блин! Ну и что, что он будет потом тоже вампир. Вампир – не самое плохое, что может случиться с человеком. А то, что он на солнце аллергическую реакцию дает ... в общем, вы поняли…
Нам не сказали.
Мне и Юльке – напарнице моей. Нас не предупредили. Просто дали адрес, фотки показали, мол вот есть мальчик Максим шести месяцев отроду. Надо бы куснуть... Наш младенец! Кто первый доберется из вас, тот и молодец.
Юлька сразу психанула « с младенцами гимору много, не хочу», а я – дурак. Согласился. Ну, подумал что жалко Маленького, что могу помочь, кто если не я.. всякая такая херня.
И пришел в роддом. И позволил, чтобы меня подвели к кюветке, где он спал и «насыпал» себе смерть и прочую фигню. И встал над ним, и посморел ему в маленькое уставшее лицо.
А он был бледненький такой, тоненький, похожий на пельмешек.
От него пахло карамелью.
И я – вампир мог бы сделать его сильным, крутым, вечноживущим… Он мог бы стать таким как я, он мог бы стать веселым и беззаботным, он мог бы много много лет любить женщин и вино и, может быть, спасти еще тысячу таких же бедолаг.
Но Он. Вот это конкретный Маленький. Он, извините, был не про это, потому что ангел.
Я это как то сразу понял, унюхал, услышал, уловил. Маленький такой. Но не наш. Ангел. Просто ангел! Таких надо сразу отпускать, не тревожа… А мне сказали «есть заявка, есть решение Комитета… Надо вакцинировать! Давай, Вася!
Кто я, а кто Комитет?
Кто я, а кто Ангел?
Кто я, а кто… Кто он? Кто теперь он?
Мне страшно.