Я обычный слесарь с высшим образованием землеустроителя. Да, бывает и так. Уехал учиться из украинского села в Москву, на третьем курсе женился, и жена увезла меня в российскую провинцию, к своим родителям. Именно увезла, ибо я, честно признаюсь, не хозяин своей судьбы. Неказист, не вышел ростом. Аршин с кепкой, — говорят про таких. Девочкам я никогда не нравился, талантами особыми не наделен, и всегда четко понимал свое сто двадцать пятое место в последнем ряду на празднике жизни.

Так и жил бы я до последнего своего вздоха тихой семейной жизнью, воспитывая дочь, внучку, кошку и крутя гайки на заводе, почитывая Кастанеду и в рабочих кругах слывя за «немного того…», что, впрочем, не мешало мне, ибо завышенных оценок применительно к себе я не имел с детства. Кстати, это не так уж плохо – оберегает от разочарований.

Собственная неказистость не мешала мне, однако, поглядывать на женщин. Так, ради спортивного интереса. Я твердо знал, что семью свою не брошу никогда – я человек ответственный и порядочный, этого не отнять. Но мужские гормоны никто не отменял, и я не раз ловил себя на том, что мне нравится разглядывать женщин, оценивать их внешние данные, представлять, каковы они в неглиже, в постели, в страсти… Мне было любопытно, а смогу ли я влюбиться? Так, чтобы до животных судорог? Но годы шли, а судорог не случалось, разве что от перенапряжения на заводе.

В тот год наш город колбасила политика – шла выборная кампания, в которой участвовала одна единственная женщина. И какая… Я знал ее более 20 лет – наши дети учились в одном классе, и мы встречались регулярно на школьных собраниях. Я, зная о своей неказистости, не смел о ней даже и мечтать. И тайно вздыхал без надежды на отношения. А тут вдруг она – кандидат в депутаты, должна приехать на наш завод с агитационной речью! Что-то во мне тогда щелкнуло. Из меня, скромного слесаря, вдруг вылез в полный рост форменный авантюрист!

Накануне мой шеф Андрюха говорил, что терпеть не может эту политику, особенно бабий фактор в ней. И встречу с избирателями проводить ему в лом.

-        Слушай, а давай я завтра вместо тебя ее встречу, эту кандидатку? Какая ей разница? – начал я с порога, входя к Андрюхе в кабинет.

Он аж подпрыгнул от радости:

-        Как ты вовремя! Мне как раз надо будет уехать по делам!

Через несколько дней женщина, о которой я не смел мечтать, приехала к нам на завод. Накануне я купил себе новый костюм, рубашку, парфюм, чего не делал лет двести. Жена с утра, оценив мой прикид, подозрительно скосила глаза:

-        Перед мышами, что ли, мукомольными, будешь сегодня красоваться?

Я промолчал. Неважно, что думает жена. Важно, как возбудить интерес у гостьи… У Лёльки, как я называл ее мысленно.

На заводе, увидев меня, рабочие немало удивились. Кто-то понимающе похлопал меня по плечу, кто-то криво усмехнулся. Я деловито прошел в кабинет Андрюхи, приготовил «что-то к чаю» — вдруг захочет? И стал ждать.

Лёлька оказалась пунктуальной – приехала ровно в десять утра. Небрежной походкой – откуда только она у меня взялась? – с полуулыбкой крутого мачо я подошел к подъехавшей к проходной машине и подал руку. Лёлька удивилась, при виде меня. Узнала, хотя мы не виделись, кажется, всю жизнь. Выходя из машины, она нечаянно задела меня грудью. Я получил ожог. По-другому я не могу оценить свое состояние. Дыхание перехватило, кровь бросилась в лицо, голос дрогнул… Это был конец. Я пропал. И понял это в ту же секунду. А Лёлька, как ни в чем не бывало, проследовала в актовый зал, общалась с рабочими легко и непринужденно и покинула завод под аплодисменты, что было совершенно нетипично для рабочих, настроенных категорически против любой власти, в том числе и депутатов всех и всяческих дум.

Она уехала, а я… Я горел. И от страсти, и от стыда – я ведь представился ей директором этого предприятия. И всем своим видом показывал могущество, влиятельность, успешность… И она благосклонно принимала мои знаки внимания. Женщины вообще благосклонны к богатству и власти.

Всю ночь я думал, что делать дальше. А ну, как мы встретимся в городе? Или она внезапно еще раз приедет на завод и застанет меня с кувалдой в руках? Но главное: она разбудила во мне чувство! Получив ожог грудью, я понял, что во мне годами спало настоящее чувство, я понял, что я хочу эту женщину, хочу видеть ее, говорить с ней, целовать…

На следующий день я позвонил ей и предложил встретиться. Она согласилась. После развода с мужем жила одна, вырастив двоих сыновей,  была замужем за работой. По опыту я знал, что у одиноких женщин в квартирах не хватает мужских рук. Так и оказалось.

-        Представляешь, у меня труба потекла на кухне, я не смогу тебя чаем напоить, — с досадой сказала Лёлька, когда я с цветами, конфетами и подарками появился в дверях ее квартиры.

У меня в душе что-то радостно ухнуло: «Фигня вопрос! Сейчас уладим!». Я быстро перекрыл воду, оценил проблему, нашел в Лёлькиных анналах кое-какой инструмент и починил неисправность. Попутно нашел еще множество «горячих точек», куда мог приложить свои золотые, как выразилась Лёлька, ручки.  

Мы начали встречаться. Мне хотелось сделать для нее рай в ее квартирке, и я просто помешался на этом. Убедил в необходимости дать мне ключи от ее квартиры, чтобы в любой момент мог прийти и принести ей продуктов, цветов. Я старался предугадать ее желания, мне хотелось раствориться в ней. Я был как несмышленый школьник. А она была уверена, что я успешный мэн, зам директора завода, что я сказочно богат и почти холост – жена, типа, живет своей жизнью, и мы фактически не видимся.

Я врал безбожно и безжалостно. Я врал, любя и обожая. Понимал, что однажды обман вскроется, но панически отодвигал этот момент. А отодвигая, всё больше влюблялся в Лёльку, всё больше хотел быть ей нужным и когда-нибудь остаться с ней навсегда.

Я видел, что моя любимая женщина становится спокойнее, увереннее в себе, что ей идет на пользу присутствие – почти постоянное, кроме ночи – мужчины. Пусть неказистого. «Мужчина должен быть чуть симпатичней обезьяны», — смеялась Лёлька, когда ловила в зеркале мой критический взгляд на себя. И для меня эти слова были бальзамом.

Шло время. Лёлька стала депутатом думы, и я хотел ей соответствовать. Мои моральные, физические, материальные вложения в нее выросли и однажды мне нечего было принести домой после выдачи зарплаты: я купил Лёльке новый костюм. Дома возник скандал, на работу мне пришлось ходить пешком – не было денег на транспорт. Мои небольшие запасы были исчерпаны, и это меня угнетало. Однако расставаться с любимой женщиной я не хотел и продолжать врать, что работаю заместителем директора, что вот-вот Андрюха уступит мне свое кресло, а сам уйдет на повышение, что зарплата моя вырастет до небес, и мы вместе куда-нибудь поедем отдыхать… Врал, врал, врал…

А она – верила. Откуда ей было знать правду? Она вся в политике.

В тот день я стоял на остановке. Был дождь, а я отдал свой зонт дочке, поэтому стоял и мок. Вдруг рядом остановилась иномарка и насмешливый голос произнес:

-        Ну что, волшебник? Зонтик соорудить слабо? Садись давай!

Это была Лёлька.

-        Куда ты? Где твоя служебная машина?

Она сыпала вопросами, а я тупо молчал. От стыда и разоблачения.

-        На завод меня, Лёль. На смену опаздываю.

-        На смену?

-        Ну да. Я же слесарь. Высшего разряда.

-        Тебя что, разжаловали?

-        Да нет… Я всегда был слесарем. Я врал тебе. Прости.

Я ждал насмешек, злых слов, разочарованного «Фиии»…

— Господи, ну, слава Богу! Наконец-то нормальный мужик нарисовался!